Заповедное место - Страница 94

— Действительно займетесь или положите досье на стул и сядете сверху?

— Вы хоть доверяйте мне, Адамберг, а то я выкину бумаги в Луару. Я и так уже готов это сделать.

Плог, сказал себе Адамберг, закончив разговор. Теперь против Эммы Карно играет Ноле, а Ноле — не последний в своем деле. Если, конечно, он не испугается этого бродячего дракона. Адамберг не знал слова «принципал», однако уловил его смысл. Люди вообще используют в разговоре массу разных заковыристых словечек, думал Адамберг: уму непостижимо, когда и где они могли все это слышать и как ухитрились запомнить. Сам он, впрочем, выучил слово «кручема», а это тоже не всякий сумеет.

Он принял душ, положил пистолет и оба мобильника в изножье кровати и, не вытираясь, залез под тоненький красный пуховичок, который заставил его пожалеть о роскошной голубой перине в кручеме. Хлопнула соседская дверь, и в саду послышались шаги Лусио. Значит, сейчас уже больше половины первого, но меньше двух часов ночи. Если, конечно, Лусио вышел пописать, а не оборудовать новый тайник для пива. Его дочь Мария скоро обнаружит и этот тайник, но притворится, что обнаружила его два месяца спустя, и завершится очередная партия в их бесконечной игре. Думать о Лусио, о Шарм, о голубой перине — о чем угодно, лишь бы отвлечься, забыть про Кромса с его свирепой мордой и наглым разговором, с его неукротимой, слепой яростью. «Тихий парнишка, ангельский голос», — сказал Вейренк. У Адамберга сложилось другое впечатление. Правда, кое-что говорило в его пользу: платок, который явно подбросили, хайгетские ноги, для которых он был слишком молод, и шкафчик с обувью, доступный для всех жильцов дома. Вот только эта проклятая собачья шерсть все портит. Если Кромс стал мягким как воск в руках Паоле, из него можно было вылепить идеальную восковую фигуру убийцы. У каждого из этих двоих своя задача: один отправляется к Воделю, другой — на Хайгетское кладбище. Жуткая парочка: деспотичный психопат Паоле — и надломленный мальчишка, который не может смириться с тем, что у него нет отца. Ничейный сын, не бог весть чей сын, сын Адамберга. Сын или нет, но Адамбергу не хотелось и пальцем пошевелить ради этого парня.

XLV

Где-то внизу отчаянно застрекотал сверчок. Адамберг понял, что это звонит мобильник — тот, который он сравнил с трухлявой балкой, — поднял его с пола и взглянул на циферблаты своих часов. Время — между двумя сорока пятью и четырьмя пятнадцатью утра. Он провел по лицу ладонью, чтобы стряхнуть сон, и взглянул на экран. Ему пришли два сообщения, отправленные одним и тем же абонентом с интервалом в три минуты. Оба оказались совсем короткими. В каждом было только три буквы, в первом — Por, во втором — Qos. Адамберг тут же позвонил Фруасси. Фруасси никогда не ворчала, если ее будили среди ночи. Адамберг считал, что это дает ей возможность лишний раз перекусить.

— Я получил два загадочных сообщения, — сказал он, — и подозреваю, что речь идет о чем-то неприятном. Сколько вам нужно времени, чтобы определить владельца мобильника?

— По незнакомому номеру? Примерно пятнадцать минут. Если повезет — десять. Прибавьте еще полчаса на дорогу до Конторы, у меня тут только две маломощные железки. Итого сорок минут. Диктуйте номер.

Адамберг продиктовал ей номер. Он нервничал: сорок минут — это слишком долго.

— Могу сразу сказать, кто их отправил. Мне удалось определить этот номер вчера к концу дня. Армель Лувуа.

— Черт!

— Я даже начала регистрировать его звонки, их было немного. Но телефон уже девять дней молчит, он выключил его в то утро, когда бежал. А почему включил сейчас? С чего вдруг решил засветиться? Он оставил вам сообщение?

— Прислал две невнятные эсэмэски.

— Два коротких текстовых сообщения, — поправила Фруасси: как и другие коллеги, она переняла у Данглара его причуду — называть все по-научному.

— Можете его засечь?

— Да, если он не выключил телефон.

— Можете сделать это, не выходя из дому?

— Это сложнее, но можно попробовать.

— Попробуйте, и побыстрее.

Но Фруасси уже прервала связь. Ее не нужно было торопить: любой приказ она выполняла с молниеносной быстротой.

Он оделся за полминуты, подхватил кобуру с пистолетом и оба мобильника. И только на лестнице понял, что надел футболку задом наперед — этикетка царапала шею. Ничего, он переоденется позже. Когда он надевал пиджак, позвонила Фруасси.

— Сообщения отправлены из дома в Гарше, — объявила она. — И оттуда же идет другой сигнал с неизвестного номера. Попробовать определить?

— Давайте.

— Но для этого мне уже придется поехать на работу. Ответ будет через час.

Адамберг вызвал две оперативные группы, просчитал время. Пока первая группа соберется в Конторе, пройдет полчаса. Плюс еще время на дорогу. А он, если поедет прямо сейчас, через двадцать минут будет в Гарше. Он колебался, логика подсказывала, что лучше выждать. Это ловушка. Какого черта делал Кромс в доме старика Воделя? С еще одним мобильником? Или с еще одним человеком? Арнольдом Паоле? И чего в таком случае добивался Кромс? Это ловушка. Верная смерть. Адамберг сел в машину, положил руки на руль. Он вышел живым из склепа, и они решили прикончить его здесь, это ясно как божий день. Самое разумное сейчас — не двигаться с места. Он снова прочитал сообщения. Por, Qos. Он повернул ключ зажигания, потом заглушил мотор. Это ясно как божий день, это естественное, нормальное развитие событий. Не отнимая пальцев от ключа, он пытался понять, почему все же какая-то неуловимая мысль, какая-то мучительная уверенность призывает его ехать в Гарш. Он включил фары и поехал.